Глава третья: Весенний Листопад, шаг третий.
Я проснулся от диких криков учителя. В глазах преподавателя так и читалась дикая злоба и невменяемое желание размазать меня об доску. Странно, но она никогда не любила меня. Старая карга вечно оставляла меня после уроков, заставляла чистить её старую развалюху и всегда издевалась над моей невменяемостью. В этот раз я не был намерен слушать её унижения и полу сумашедшие бредни, и решив что терять всё равно не чего я встал со стула и вышел из класса. Я не видел что в этот момент случилось с психически ненормальной учительницей, но довольно внятно почувствовал как в её глазах загорелась Хиросима. Но мне уже было всё ровно. Я покинул школьное заведение и быстрой походкой устремился в центр города. Если говорить на чистоту, я не знал куда мне идти. В этой грязной дыре было всего пара продуктовых магазинов и небольшая, старая библиотека. Больше ничего. Я бы давно переехал из этой большой помойки, но мне всеголишь 14. Кто меня отпустит? С большим прискорбием я согласился с жестокой правдой и решился отправится в библиотеку «3 книги». Неспеша, я шёл через старый, давно не посещаемый городской парк, хотя парком это место назвать было довольно тяжело. Кроме мусора и пары омерзительных, жестоко избитых трупов, ничего в нём не было. Хотя да, можно ещё встретить дряхлый фонтан и несколько одиноких, грубо сожженных деревьев. В душе полыхнул маленький, но яркий огонёк радости, когда я понял что в парке был не один. Толпа таких же подростков. Это сильно удивило меня, я почувствовал странный и жутко болезненный удар в сердце. Нет, это не спроста, явно не спроста. Хотя может мне просто стыдно? Но за что? Меня достало терпеть унижение больной училки, наверное так же как и этим парням. Немного послушав крики стоявшего на ветхом фонтане парня, я понял что у нас совершенно разные проблемы. Они были очередными новыми коммунистами, приверженцами Ленина как они себя называют. Эту проблему уже можно было заносить в книгу сложностей современной молодёжи, к тому же далеко не на последнее место. Оторвавшись от совершенно бездушных и глухих лозунгов парня я продолжил свой путь. По дороге мне встретился странного вида газонокосильщик, по лицу которого читалась не сложившееся жизнь. Он был ещё одной жертвой не состоявшегося мира. Почему вообще нас угораздило жить в этой засранной пустыне? Зачем вообще жить нежизнью а мукой? Почему? Странно, но на эти вопросы так никто из когда либо живших в этом городе людей не смог найти ответа.
Уже перед самым входном в нужное мне место, я вдохнул пропитанные выхлопными газами машин пару струн воздуха и открыл вставшую на моём пути деревянную дверь. Сразуже чуть не столкнувшись с мерзкого вида бомжем, закуривавшим сигарету, я сел на ближайшую скамейку и кинув кровно заработанный четвертак получил свежую прессу. Вообще я не ожидал узнать что-то новое, но второй за день удар по хрупкому сердцу говорил иначе. Открыв газету на первой странице я крайне удивился. Да, не ожидал что нашего всемогущего мэра прихлопнут в первом тёмном переулке. Не сказал бы что настроение подскочило, но у меня появилось болезненная страсть найти что нибуть интересное. Я зашёл в большую библиотечную заллу и стал жадно изучать полки с книгами. Странно, но оказалось я находился в этом месте в первый раз. Тогда я разглядел на вид обычную книгу на полке в самом углу. Не знаю что в ней было особенного, но я вдруг горячо захотел дотронуться до неё. Нет, зачем открывать, просто дотронутся. Видимо не я один. Около полки стояла не высокого роста женщина, с совершенно седыми как порох волосами и двумя чёрно мраморными глазами. Осторожно подойдя ближе я разглядел в них гораздо больше чем тьму. Я увидел в них мир, нет не то жалкое место где я живу, настоящий мир...я не был в состоянии оторвать от них взгляд, они буквально призывали мои глаза. Тогда женщина обратила на меня внимание и я рассмотрел совершенно невинное молодое личико. Оно было прекрасным, ничего более красивого за всю свою мерзкую жизнь я не видел. Создавалось впечатление что её глаза освещали весь мир. Когда она была рядом мне было хорошо. Ничего больше. Только она...Девушка не уделила мне особого внимания, лишь бросила в мою сторону незадачливую улыбку и скрылась за дверьми комнаты. Через некоторое время я всё же очнулся от чар красавицы и вспомнил о не менее чудесной книги, которая всё так же лежала на полке. Я схватил её как будто долю себя и чтобы никто не видел положил её во внутренний карман куртки. В этот момент мне захотелось стать тенью, желания чтобы меня с ней застали совершенно небыло. Я был словно тараканом в клетке с ящерицами. Наверное дело было в книге лежавшей прямо около моего сердца. Я не чувствовал как оно бьётся в груди. Хотя нет. Да, эти удары словно молоточек судьи на заседании. Раз, два, три...медленно. Пугающе медленно. Я с пронзающей мои лёгкие одышкой вырвался из обьятий библиотеки и побежал домой, побежал как опаздывающей поезд на нужную станцию, как птица летящая накормить своих младенцов.
**************************************
Ворвавшись домой я дал запыхавшемуся организму отдышатся и выпил стакан прохладной, крайне освежающей воды из под крана. Мне было страшно открыть книгу, она казалась такой привлекательной, появилось желание провести с ней всю оставшуюся жизнь. Только мы вдвоём, зачем кто-то другой? Но нет, я был трусом, я не мог заглянуть за пределы зелёной обложки. Хотя постойте... я не трус! Подумаешь книга? Это же всего лишь несколько сотен страниц сплетённых в одно целое, как и всё то что заполоняло пыльные полки в нашей квартире. И тут, в один миг в душе появилась бесценная искра, искра незаметно подкравшейся уверенности. Я рванул как шакал к книги и она словно читая мои мысли открылась. Открылась и страницы сами побежали вперёд, вперёд и резко остановились на четырнадцатой. Сглотнув противный ком скопившейся в горле слюны, я уставился на рисунок. Огромный, ласкающей взгляд крест и распятая на нём пожилая женщина. Хоть это и был всеголишь рисунок, я видел её страдания, слышал дикие вопли боли исходившие из её раненных губ, и радовался. Радовался её мукам Я стал изучать рисунок. Он был, был великолепен. Будто больной, я пялился на эту страницу пытаясь ничего не упустить, не малейшей подробности. Услышав громкие шаги около входной двери, я испугался. Если кто то из родителей увидит книгу мне конец. С трудом захлопнув её, я рысью побежал в свою комнату и заперся. Невероятное утомление напало на мои усталые глаза. Захотелось спать и я уснул. Уснул на полу с книгой в руках и мукой в глубоко в себе.
**************************************
Сегодня я знал куда мне идти, я знал что мне делать. Наверное это было впервые. Часы показывали половину третьего и я накинув кожанную косуху вышел из дома. Это был уже не я, нет, скорее книга управляла мной, моим разумом, сердцем ,душой. Начиная свой путь, я шёл и ни о чём не думал, я был уверен в себе как никогда. Люди как всегда автоматически шли на работу, они не видели того, что увидел я. Они жили всеголишь мечтами о светлом будущем, но понастоящему то, что мы называем миром всеголишь оболочка сущего. Нас окружали картонная земля, позорно сшитая голубая пелена звавшаяся небом, и на удивление яркий свет с высоты Всё это надоело мне. Такая жизнь не стоила ничего, она была поломана и мне захотелось всё это изменить. Я ворвался в школу и увидел моего преподавателя. Она была одна, совершенно. Описать выражение её лица в тот момент не было возможным, злое, противное и крайне удивлённое, однако удара отцовским молотком хватило чтобы усмирить спящий внутри неё вулкан. Она упала и из раны потекли свежие струйки старой крови. И это удивительно возбуждало меня. Присев на корточки я стал лизать глубокое ранение. Я чувствовал себя охотником, наконец попробовавшим вкус победы. Он был солёный и умертвляюще приятный, мой язык плыл по ране словно по вкуснейшему ванильному мороженому. Но времени было мало, и заставив поднять своё тело я достал из за дверного проёма громадный берёзовый крест и облокоти в его к доске положил дряхлое как гнилые доски тело на него. Я предпочёл начать с ног. После каждого забитого гвоздя я чувствовал прилив сил. В моих глазах горело дикое пламя, огонь радости и счастье. Я вбивал в каждый кусочек её тела по несколько ржавых гвоздей, кровь залила каждый дюйм моего лица. И под конец, почти справившись со своим заданием, она проснулась. Поймав её взгляд стало унизительно плохо. В её глазах появились маленькие капли печальных слёз, которые стекая как капли рассы и падая, разбавляли лужи крови на полу . Она смотрела на меня будто извиняясь за всё ранее причинённое. Только тогда я почувствовал полное удовлетворение. Растекаясь в диком хохоте, я вбил последний, заключавший всё это представление гвоздь. Вместо слёз, из разбитых глаз женщины потекли капельки крови. Молоток упал из моих рук, я дрожал словно гром во время дождя. Сила, дававшая мне уверенность в этом чудовищном поступке покинула моё хрупкое тело и я разревелся, разревелся как младенец. Упав на пол я даже представить не мог что я сделал. Я рыдал, мои крики как игра плохо скрипача срывались на каждой второй ноте. Но никто, никто не слышал меня. Всем было наплевать на сопливого, четырнадцати летнего подростка совершившего тяжкий грех. И от этого становилось смешно, удивительно смешно. Почти всю жизнь я старался быть одним, и вот сейчас, в этот убогий для меня миг я насладился одиночеством. Смех начал разрывать моё горло, словно нож он пронзал меня изнутри. Я встав и ломанной походкой отправился к окну, где увидев своё отражение в зеркале я понял от чего всё это. Было противно, но я не отворачивался, продолжая смотреть на красные как свежий помидор глаза, опухшие, мрачно чёрные синяки под веками и измазанное кровью и густой слюной лицо. Смех не покидал меня, слёзы текли медленным ручейком но они не смывали кровь с опухшей рожи. За окном был ливень и листопад. Хотя стояла середина весны, мне было наплевать на это, я смотрел на своё отражение и смеялся. В скором времени я понял что лишился голоса, но это не остановило меня. Я стал сумашедшим, мой разум полетел прямиком к чертям...
Тогда, об этом случае писали в газетах, о нём говорили в новостях и обсуждали прохожие. И хотя оказавшись в жёлтом доме, я ответил на главный вопрос мучавший большенство людей живших в нашей дыре. Я родился здесь для того, чтобы ценою своей мечты подарить надежду другому. Ту вещь за который мы гнались всё это время. То, что называется жизнь.
